Выждав траурную паузу в три дня, Франсуа Олланд рассказал о шагах, которые он собирается предпринять после теракта.
Франсуа ОЛЛАНД: "...нужно объединить усилия всех, кто реально может сражаться против этой армии террористов в рамках большой и единой коалиции. Это то, над чем мы сейчас работаем. Именно поэтому в ближайшие дни я встречусь с президентом Обамой и президентом Путиным для того, чтобы мы смогли объединить наши усилия и достичь результатов, которые пока кажутся почти недостижимыми".
Я смотрела выступление Олланда перед французскими депутатами, и оно произвело тягостное впечатление. Справедливости ради, он предложил не только встречу с Путиным и Обамой, но и, например, возможность проработать процедуру лишения французского гражданства и высылки радикальных исламистов. Потому что происходит нечто невероятное. Один из опознанных террористов воевал в ИГИЛ, вернулся оттуда и устроил теракт. Он гражданин Франции. В 2014 году в ИГИЛ ездил его отец - попытаться уговорить вернуться. Не получилось. Отца беспрепятственно пустили обратно во Францию, никто не задал никаких вопросов. Ни одного вопроса. По дороге из ИГИЛ с ним ехала молодая женщина, которая была счастлива от того, что ее муж подготовился к джихаду в одном из европейских городов.
В рамках черезвычаяного положения проводятся т.н. "административные обыски" (обыски без санкции суда). У радикальных исламистов нашли гранатомет. Но пока не ясно, для чего он им. Французы рассуждают, что "с гранатометами теракты не делают".
В соцсетях распространяется статус "Je suis en terasse", естественно, стилизованный под "je suis charlie". А значит он просто "я на терассе". Французы подчеркивают, что их не запугать. Крайне левый политик Меланшон даже умудряется критиковать "незаконные" обыски, в ходе которых найден гранатомет. Почему он это делает? А потому, что это находит отклик у французского электората. В соцсетях французы доказывают, что закрыть радикальные мечети, в которых имамы призывают к джихаду, невозможно, равно как и превентивно арестовать джихадистов. Тут конечно, лукавство, служба в ИГИЛ - преступление, однако, видимо, даже "невозможно" проверить документы и отследить возвращающихся, которых уже довольно много. Или можно, но ведь вдруг они встали на путь исправления, как их арестуешь до теракта?! Гуманизм. Реальные данные героя, за которым ездил отец в ИГИЛ, в статье "Монда" были изменены - иначе он мог бы пострадать. Вот он вернулся и расстрелял десятки французов на концерте в клубе "Батаклан". И тогда данные опубликовали. А может, вообще не надо было публиковать? А как же его права человека?
Что делать в такой ситуации, когда, как говорит Анн Нива, "кто захочет жить в стране, где на каждом углу полицейский"? Правильно, срочно отчитаться перед избирателями, которые, в общем-то, и не ждут кропотливой работы по усилению мер безопасности. Призывают "не допустить обобщений" - это прекрасно, но вот находятся и те, которые считают, что и гранатомет - не основание для "обобщений". Я вот, например, тоже не хочу чтобы меня обобщали с гранатометом, а гранатомет - со мной, несмотря на то, что все люди братья.
Отчитаться можно, как выяснилось, обещанием "переговоров с Путиным", как сделал Олланд и к чем призывают все - от Меланшона до Марин Ле Пен. Прекрасно, да? Французские граждане сражаются в ИГИЛ и возвращаются устраивать теракты, документов в аэропортах мы не проверяем, т.к. это нарушает права человека, фальшивые паспорта не распознали, но вы не волнуйтесь, мы еще раз поговорим с дядей Володей, вдруг он образумится и правда начнет бомбить и правда ИГИЛ.
Логика оказалась отброшена. Для сравнения, эксперт по радикальному исламу, профессор Сьянс По Жан-Пьер Филью сказал вчера следующее: "арабы имеют право на свободу. Сейчас происходят процессы, сравнимые по значимости с падением Берлинской стены - арабы хотят освободиться от диктатур. Этот процесс, естественно, не идёт в обстановке радости и веселья. Есть ужасные лидеры, такие, как Башар Асад, которые готовы пойти на все - даже поддержать радикалов, угрожая, " или они , или я".... И более того, в течение полутора месяцев Путин сбрасывает бомбы на тех, кто находится между ИГ и Асадом и мог бы составить альтернативу Асаду".
Он сказал это в экстренном ток-шоу с участием политиков, мэров, еще каких-то крикунов. Да-да, именно каких-то крикунов: этого эксперта, автора диссертаций по арабскому миру, а не просто какого-то политика, быстро заткнули, и все начали орать просто хором, Меланшон громче всех, о ценностях Франции 68-го года. Правда, еще один политик говорил, что абстрактных разговоров было достаточно в январе, пора перейти к действиям, но вот в качестве таких действий предлагается в том числе и союз с Путиным.
В общем, 16 ноября, на третий день после терактов 13 ноября, выяснилось, что к "свободе-равенству-братству" прибавляется еще один принцип Республики: инфантилизм. А на него уже нанизывается погоня политиков за конъюнктурой, и Олланд - не исключение.
Очень трогательно выглядит съемка на "Канале Плюс", когда ребенку объясняют, что от "злых людей" можно защититься цветами.
Ребенок: "злые люди бегают с пистолетами и могут убить нас. надо переехать".
Отец: "нельзя так говорить, злые люди есть везде. ну и что, у них пистолеты - у нас цветы"
Ребенок (задумчиво): "да, но цветы, это просто..."
Отец: "посмотри, какая гора"
Ребенок (искренне любопытствуя): "цветы - это чтобы защитить нас?"
Отец: "Да"
Ребенок: "И свечи тоже?"
Отец: "Да, тоже".
Но, очевидно, так считают и взрослые, что можно защититься цветами. Напоминает ситуацию с Брейвиком, когда норвежские дети покорно выходили из палаток на расстрел по призыву Брейвика, переодетого полицейским, а вот два чеченца оказались не дураками и были готовы к такой ситуации, не только не вышли сами, но и, увидев, что происходит, потом прятали девочек в какой-то пещере. Чтобы принять решение, они сначала позвонили отцу. Но что бы было, если бы они с цветами вышли, поскольку их научили "не бояться злых людей"?
Так что, французы собираются защищаться от терроризма цветами и Путиным. Ну, хорошо, цветы - отлично, а причем здесь Путин?
Олланд не производит впечатления идиота. Просто, когда он раскрывает рот, он желает угодить электорату, от которого, понятное дело, зависит его дальнейшая политическая судьба. Вряд ли он всерьез думает, что Путин, который бомбит сирийскую оппозицию и который креактивно, но достаточно неуспешно борется с терроризмом вот уже 15 лет, по сортирам, поможет предотвратить новые теракты. Но он знает, что ему надо успокоить французскую публику, которая "en terasse". Потому что что-то делать надо, но ни в коем случае нельзя, например, закрыть терасчы. Надо успокоить французскую публику, которая, кстати, как моя соседка, думает, что "Украина - это где-то в России", но которой можно сказать, что Путин (попирающий международное право и защищающий диктаторов) защитит французов. Авось поверят. То есть, Украина (а Путин начнет торг) пойдет под раздачу сразу - на кону же безопасность французов. Главное - это ораторское исскусство и быстрый результат.
Помнится, когда с большим трудом было принято решение не поставлять Путину Мистрали, французским обывателям не объясняли ничего. Их считают дураками, но ведь их представления об "Украине, которая находится в России" - это не от хорошей жизни, можно же хотя бы попробовать объяснить им реальность. Но это долго, а результат нужен быстрый, и политики идут по пути наименьшего сопротивления.
Как всегда, мужества иронизировать над происходящим хватает у Шарли Эбдо:
"У них есть оружие! Нас...ть на них, у нас есть шампанское!".
! Орфография и стилистика автора сохранены
