Спорят технические эксперты: одни утверждают, что специально закладывать заряд слишком опасно для самого исполнителя, другие настаивают, что такой опытный подрывник, как Басаев, не мог ошибиться. Ингушские силовики уверяют, что не было ни ракетного удара (где осколки и воронка от ракеты?!), ни спецоперации – чистой воды случайность, неосторожное обращение со взрывчаткой. А уж потом, мол, когда поняли, кто стал жертвой, выдали "нужду за добродетель", объявив все спецоперацией.
Все эти технические моменты, конечно, занимательны, но не более того. Хотя бы потому, что истину мы если и узнаем, то уж вряд ли в ближайшее время: кто будет выкладывать детали спецоперации, если это была она?! Если же это случайность, тоже какой резон признавать, что Басаев самоликвидировался, так и не дождавшись, когда его настигнет возмездие.
Верю, что вполне мог взлететь на воздух от какой-нибудь случайности или оплошности, даже будучи асом диверсионного дела, человек, который из года в год мастерит взрывоопасные игрушки.
И в спецоперацию охотно поверю: в канун судьбоносного для Путина саммита "большой восьмерки" "случайный" подрыв Басаева выглядит уж слишком удачным совпадением.
Кто, что и куда внедрил – так ли это важно? Результат, как говорится, налицо, а детали – под грифом "совершенно секретно". В конце концов, подлинной истории ликвидации первого президента мятежной Ичкерии генерала Джохара Дудаева мы не знаем до сих пор: ходит полуофициальная байка о ракете, наведенной на спутниковый телефон. Но кто видел останки Дудаева, кто проводил их экспертизу, какие эксперты вообще были на месте взрыва, чтобы с уверенностью сказать, что была ракета, а не, скажем, фугас, заложенный в машину?
Все это мелочи, существеннее иное: Шамиля Басаева больше нет, отныне он окончательно превратился в фигуру мифическую. Впрочем, легендой он стал еще при жизни: при кажущейся доступности его биографии, жизненный путь Шамиля зияет лакунами. О нем известно многое: где родился, куда не был принят на учебу и откуда вылетел за прогулы, служба в армии, угон самолета, служба у Дудаева, война, Буденновск – далее по списку. На самом деле, вся эта мишура - внешняя и, думаю, не главная часть истории Басаева. Хотя бы потому, что не дает ответа на многие вопросы. Например, кто, когда и зачем его так хорошо подготовил к диверсионно-партизанской войне, вложив в руки навыки, бесценные для профессионального террориста?
Если послушать, о чем сейчас на телеэкране рассуждают охотно, а о чем предпочитают умалчивать, складывается любопытная картина: упоминается Буденновск, поход в Дагестан, взрывы домов в осенью 1999-го, "Норд-Ост" и Беслан. Но ни слова о том, где и под чьим руководством гражданин Басаев прошел изначальную спецподготовку, кто сделал его не просто диверсантом – асом этого дела. Какие-то невнятные слова про связь с "Аль-Каидой", да про некую подготовку то ли в афганских, то ли в пакистанских, то ли в турецких лагерях.
И нигде не прозвучат, быть может, главное: воевать Шамиля учили не какие-то уличные проходимцы, в вполне знающие свое дело профессионалы российских спецслужб – вероятнее всего, военной разведки. И свой путь диверсанта он начал во время войны в Абхазии, где воевал, между прочим, в интересах именно Москвы (дослужился до командующего одним из "фронтов"), совершенствуя боевое мастерство под опекой российских кураторов в форме и штатском – это не большой секрет. Точнее, сегодня это даже не секрет, а установленный факт. Уж что там дальше произошло между ним и кураторами, неизвестно. Скорее всего, о нем просто забыли, использовав и бросив, как одноразовое изделие. Так и началось свободное плавание Шамиля. Что ученик превзошел учителей, уроки которых не пропали втуне, выяснилось позже. Благо, достоинства и недостатки своих оппонентов он знал не понаслышке.
Легенды о нем можно было слышать еще до начала первой чеченской кампании, но настоящий "взлет" террориста начался в Буденновске. И ведь по сей день остается тайной, как он пришел туда, как спланировал захват – внятных разъяснений федеральных властей нет. Впрочем, Шамиль унес на тот свет так много тайн, что даже удивительно, как он вообще сумел дожить до 10 июля 2006-го, как не сгинул раньше. Кто теперь внятно объяснит, что искал Шамиль в Дагестане и как мог он, человек, явно смышленый в военном деле, рассчитывать на долговременный успех того налета? Останется без ответа и страшная загадка осени 1999-го: Басаев, охотно и с усмешкой бравший на себя ответственность за самые чудовищные теракты, за взрывы домов отвечать отказывался наотрез до последнего. Да и причастность Басаева к ликвидации Ахмада Кадырова, если присмотреться, тоже выглядит не слишком убедительной…
Больного сахарным диабетом, инвалида без ноги, Шамиля Басаева, пережившего свыше десятка контузий, ловили так долго, что можно было усомниться не только в том, что его действительно ловят, но и в самом факте его существования.
После Беслана Федеральная служба безопасности в очередной раз пообещала "вознаграждение до 300 млн. рублей за информацию, которая поможет нейтрализовать лидеров бандформирований – Шамиля Басаева и Аслана Масхадова". Первое, что породила инициатива ФСБ, - анекдот: "Предложение о выплате крупной суммы за голову Басаева нашло живой отклик у чеченского населения. На сегодняшний день ими сдано 16 голов Басаева. К сожалению, только девять из них признаны подлинными". И действительно, идея оказалась весьма продуктивной. Только за первую неделю после официального назначения награды в УФСБ по Чеченской республике поступило свыше сотни "сообщений от граждан, которые содержали сведения о местонахождении Басаева" Кто знает, возможно, в конечном счете, одно из них и дало возможность ухватить искомую ниточку.
Неизбежность для Басаева такого финала была очевидна. Невооруженным глазом можно было заметить, как его источники поддержки иссякают. Не потому, что чеченский обыватель так возлюбил федеральную власть – просто люди устали от войны, им просто хочется спокойно жить. "Легендарный" Басаев, он хоть и кумир чеченских мальчишек, но олицетворяет войну и страдания.
Однако Шамиль Басаев вряд ли держал в руках все нити чеченского сопротивления. Хотя бы потому, что оно не столь централизовано, как это может показаться. Но, бесспорно, именно он был знаменем сепаратистов и вдохновителем тех, кто делал ставку на террористические методы. Знамя упало, подхватить его некому – пока. Может, это означает долгожданный мир, а может – грядущий всход новой поросли полевых командиров. Неоспорим лишь тот факт, что смерть Басаева закрывает эпохальную и не самую лучшую страницу чеченской и российской истории. Какой будет новая? Узнаем.
